«В зеленоградском приюте более двухсот кошек, которые живут в вольерах общего содержания по 30-40 в каждом. Также есть помещение карантина для больных кошек и изолятор для прибывших с отлова», — рассказывает Екатерина, лидер группы волонтёров, которая покинула приют вместе со своей командой в сентябре прошлого года. Сейчас они спасают уличных кошек самостоятельно и собирают для них помощь. В команду входят три активных волонтёра и ещё 37 человек, которые предоставляют транспорт или помогают дистанционно.

За два года волонтёрской деятельности Екатерина и её команда провели много времени в приюте. Тщательно наблюдая за жизнью кошек, они заметили ряд насущных проблем, которые требуют немедленного решения.

«Из-за скученного, массового содержания в вольере, кошки заражаются всевозможными инфекциями и вирусами. Тому доказательства — обследования, которые мы собственноручно провели большому количеству кошек приюта, — говорит Екатерина. — Кошки, в отличие от собак, довольно часто переносят целый ряд инфекционных заболеваний, которые передаются при контакте животных друг с другом, и массово распространяются по приюту. Из-за того, что в приюте нет места для рассадки кошек, заразиться может каждое животное. Порой такие заболевания приводят к смерти. Но, к сожалению, минимизировать случаи заражения в приюте просто невозможно из-за отсутствия места для организации должных условий содержания».

Действительно, проблему перенаселения в приюте трудно не заметить. Собаки гуляют на небольшой заасфальтированной площадке, окружённой вольерами. Выпускают их группами. Остальные ждут своей очереди, просовывают носы в сетку забора. Во многих вольерах живёт минимум по четыре собаки, в то время как в одной будке, по словам волонтёров, должно содержаться не больше двух-трёх животных. Ситуация в кошачьих вольерах не лучше: животным явно тесно.

При этом заходить в медблок, как и фотографировать на территории приюта, без согласования не позволяют. Ни то, ни другое департамент ЖКХ, который отвечает за все московские приюты, не согласовал.

Ещё в прошлом году прокуратура потребовала прекратить брать новых животных, но приют сумел отбиться от иска. Тогда суд посчитал, что в приютской тесноте животным будет всё равно лучше, чем на улице. Так что отлов продолжается.

В бюджетном учреждении «Доринвест», который заведует зеленоградским приютом, отмечают, что по закону «Об ответственном обращении с животными» городские власти обязаны обеспечивать отлов всех животных, которые доставляют неудобства гражданам, а также оставленных возле территории или переданных в приют животных, появившихся в результате бесконтрольного разведения. И приюты обязаны принимать и размещать этих животных на уже имеющихся территориях.

При этом расширить площадь приюта невозможно, потому что все земельные участки вокруг него находятся в ведении сторонних пользователей, отвечают в департаменте ЖКХ.

Но ни строительство новых вольеров, ни возведение новых приютов не способно полностью решить проблему. В Москве (и в Зеленограде тоже) животных содержат в приюте пожизненно: обратно в город их не выпускают, а новых хозяев удаётся найти далеко не всегда. Поэтому численность подопечных приюта всё время растёт. Ситуацию осложняет ещё то, что на место отловленных зеленоградских животных могут прийти подмосковные. В Московской области для собак действует программа «отлов — стерилизация — вакцинация — выпуск в прежнее место обитания» (ОСВВ), а численность кошек решили вообще никак не регулировать.

«На момент нашей деятельности в приюте необходимых условий для лечения больных животных в нём не было. Приют не обеспечивает животных УЗИ, рентгеном, лабораторными исследованиями, анализами. А лечение животных без обследований не имеет никакого смысла», — говорит Екатерина. При этом и аппарат УЗИ, и биохимический анализатор крови «Доринвест» закупил, однако использовать их некому — таких специалистов просто не наняли, рассказывает ветеринар приюта Дильнара Насибуллина.

То, что для полноценной работы медблока не хватает сотрудника, имеющего достаточную квалификацию для работы с оборудованием, признают и в ГБУ «Доринвест». «Были проведены собеседования с кандидатами, но в данный момент поиск сотрудника продолжается и эта штатная единица свободна», — прокомментировали в учреждении.

Нанять такого сотрудника не получается из-за того, что приют предлагает ветеринарам слишком низкие зарплаты, считает волонтер приюта Ольга Переверзева: «Платите специалистам — проблем не будет. Или отправьте на обучение имеющихся врачей».

При этом ветеринара Дильнару Насибуллину Ольга считает главным человеком в приюте: «Она, как правило, права в диагнозах, у меня к ней никаких претензий, только благодарность». На двух других ветеринаров не жалуется, об их компетентности судить не может. «Насколько было бы лучше уволить этих двух — я не знаю. Не думаю, что лучше вообще без врачей» , — заключает она.

«Имея огромное желание помочь больным кошкам, мы собирали пожертвования и вывозили их в ветеринарные клиники для обследования и назначения лечения, — рассказывает Екатерина, — Часто это удавалось с большим трудом, так как руководство приюта не одобряло нашу инициативу лечить кошек в условиях приюта по результатам обследований в клиниках. На встречах с руководством мы постоянно поднимали эту тему, но, к сожалению, это не приносило никаких результатов. Ветеринары приюта безо всяких объяснений отказывали или долго не соглашались в принятии нашей помощи кошкам, даже если животное остро в ней нуждалось. Для лечения животного в приюте необходимо, чтобы сотрудники/ветеринары по 6-10 раз в день давали животным таблетки, следили за рационом, стулом и поведением каждого кота. Но это физически нереально, так как ветеринаров в смене один-два, а животных — более тысячи. По ряду этих причин мы были вынуждены забирать кошек из приюта в стационары клиник, что стоило нам огромных финансовых затрат».

Волонтёры могли бы помочь большему количеству кошек, если бы в приюте было организовано лечение, считает Екатерина. «Мы безуспешно два года пытались выстроить единую систему взаимодействия приюта с волонтёрами на благо кошек. На собраниях с сотрудниками и руководством мы достигли договорённостей, которые в скором времени были нарушены со стороны приюта. Таким образом, помочь больным кошкам в приюте не представляется возможным. Несмотря на все наши ресурсы и огромное количество людей, желающих финансово помочь кошкам, представители приюта в беседах с нами всегда обходили „больную“ тему стороной, объясняя это тем, что у волонтёров нет полномочий вмешиваться в ветеринарию. Так или иначе, из-за нежелания сотрудников и руководства выстраивать с нами диалог — кошки остались без ветеринарной помощи».

Хотя у Ольги Переверзевой сложилось другое впечатление о сотрудниках приюта: «Группа волонтеров вечно жалуется на травлю и требует уважения, ну мне вот это все странно. Я езжу уже пять лет волонтерить, с сотрудниками никогда не ругалась, вообще не понимаю, о чем с ними ругаться. Управляющий у нас на редкость адекватный, сложно представить, как с ним не договориться по-хорошему». По словам Ольги, сотрудники действительно любят животных и фокусируются на помощи им. То, что в приюте есть проблемы, она не отрицает, но их корень видит не в нежелании сотрудничать с волонтёрами, а в перенаселении и низких зарплатах ветеринаров.

«Если говорить о состоянии кошек и о том, нужна ли им помощь на самом деле, то нужно понимать, что животные приезжают с отлова, — объясняет Екатерина, — Уличные животные в большинстве случаев нуждаются в лечении, а скученное содержание „подкашивает“ здоровье даже самых здоровых бывшедомашних животных. Таким образом, по нашим подсчётам, приблизительно каждая вторая кошка в приюте нуждается в качественной ветеринарной помощи. Мы вывезли из приюта множество больных, практически умирающих животных, которые заражались в вольерах всевозможными опасными заболеваниями. Примечательно, что мы находили их в вольерах общего содержания, хотя кошкам в больном состоянии по уставу положено находится в изоляторе, чтобы не заражать своих сородичей. Кошки, которых мы забирали на лечение, выглядели обезвоженными, худыми, и отказывались от пищи, что всегда говорит о тяжелом состоянии животного. В ходе обследований выяснялось, что абсолютно каждое вывезенное нами животное было заражено множеством инфекционных заболеваний».

Команда Екатерины сейчас помогает бездомным кошкам, которые живут на улице, и, по сравнению с приютскими, они гораздо здоровее. У приютских же, по её словам, помимо респираторных вирусов, — вирусы, которые не лечатся: лейкоза и иммунодефицита.

«Такие заболевания — у каждой третьей кошки, которые находились или находятся под нашей опекой за пределами приюта. Самое страшное в нашей деятельности то, что мы уже трижды забирали из приюта кошек с вирусным перитонитом — это самое опасное кошачье заболевание, которое не подлежит лечению и является показанием к усыплению. Но, благодаря нашему каналу, мы спасали и таких приютских жителей, собирая огромные суммы на экспериментальное лечение, которое успешно прошло уже у трёх кошек. В приюте член нашей команды нашёл мёртвую кошку в вольере общего содержания, также год назад мы вывезли на обследование кошку, которая умерла прямо на столе у врача. Можно сделать вывод, что животные в вольерах попросту не осматриваются врачами приюта, или осматриваются с недостаточной периодичностью».

«О желании взаимодействовать с волонтёрами можно судить по истории, которая случилась летом 2021 года. Мы случайно узнали, что к приюту подбросили котенка с множественными переломами, — делятся волонтёры, покинувшие приют, — Несколько дней животное сидело в карантине безо всяких обследований. Котенку требовалась экстренная помощь, как минимум рентген, которого в приюте нет, но, несмотря на все наши просьбы сообщать о таких происшествиях, нас в известность никто не поставил. Почему? Мы можем лишь догадываться. Сам факт: животное страдает, но нужной ветеринарной помощи получить в приюте не может. К счастью, котенка удалось спасти. Кошки в таком состоянии могут приехать и по отлову, но, по регламенту приюта, волонтёрам запрещено забирать кошек из карантина. Поэтому помочь кошкам из карантина, которые только прибыли в приют и которым требуется экстренная помощь, невозможно».

График работы врачей также подвергает опасности кошек приюта, считают волонтеры. При ухудшении состояния одного из животных, возможности помочь с 17:00 до 9:00 у ветеринаров просто нет, так как в это время они не работают. А при необходимости экстренной помощи также не предусмотрен вывоз кошки волонтёром в клинику. Ожидание оформления вывоза животного за пределы приюта — три дня. Таким образом, помочь животному в срочном порядке у волонтёров тоже нет возможности.

Сотрудники приюта, однако, не считают, что ситуация настолько критичная. «Вечерние таблетки у нас могут дать наши сотрудники, которые работают до 20 часов. При экстренных ситуациях врачам могут позвонить, мы все на связи», — отвечает ветеринар Дильнара Насибуллина.

«Попытки лечить кошек в приюте всё же были. Вопреки нежеланию руководства принимать ветеринарную помощь со стороны, мы старались договориться с сотрудниками и найти общий язык, но всё это не имело никакого смысла, ведь как только кошка проходила курс лечения, её снова сажали в общий вольер, где её состояние возвращалось к прежнему, — рассказывает лидер группы волонтёров, — Таким образом, рано или поздно кошек приходилось забирать. Получается замкнутый круг из-за созданных правил и условий, а страдают в первую очередь кошки».

По словам руководства приюта, ветеринары делают ежедневный обход кошачьих вольеров и осматривают животных. Но волонтеры считают, что при количестве всех животных приюта (около 1000 кошек и собак) врачи просто физически не успевают это делать. А если и успевают, то нет смысла лечить кошек без обследований. «Склад лекарств в приюте довольно скудный, здесь опять же остро необходима помощь неравнодушных людей, которые приобретут для животных современные, эффективные препараты, — считают волонтеры. — Таким образом, можно сделать весьма печальный вывод, что кошки приюта без помощи волонтёров, которые могут вести финансовые сборы на лечение, просто обречены. Мы всеми силами пытались убедить руководство в том, что кошкам нужна наша помощь, но, к сожалению, у нас это не получилось. Быть волонтёром зеленоградского приюта — это каждый день бороться за возможность помочь кошкам».

У команды волонтеров накопились и другие претензии к руководству приюта, помимо недостаточной ветеринарной помощи. «Руководство приюта отказалось от поставки наполнителя для кошек, который мы закупали для животных каждую неделю в рамках благотворительной акции. Машину с курьером не допустили к разгрузке, поэтому наполнитель пришлось подарить другому приюту. Также мы наладили поставку чистой питьевой воды для кошек, так как в приюте нет воды, пригодной для питья, но с огромным трудом, через уговоры руководства приюта».

«Мы предложили ряд способов решения всех проблем, которые предполагают взаимодействие волонтёров, сотрудников и руководства. На встречах с представителями „Доринвеста“ мы демонстрировали варианты организации лечения кошек в приюте, создание графиков отчетности, привлечение ветеринаров со стороны, рассмотрения возможности сотрудничества с ветеринарной лабораторией — на весь список мы постоянно получали отказ».

«Мы думаем, что, при всех сложностях соблюдения регламента приюта, с полным пониманием с нашей стороны того, что приют — государственный и в нём есть определенные правила, но с обоюдным желанием двух сторон: и волонтеров, и приюта — можно было бы организовать лечение кошек в приюте, структурировать и назначить ответственного за взаимодействие с волонтёрами. Мы, в свою очередь, всегда готовы организовать сбор на любые нужды приюта, но, к сожалению, договориться не удалось ни одному волонтёру из нашей команды».

Сотрудники приюта отказываются соглашаться с обвинениями в свой адрес: «Пусть нас порой и выставляют злодеями, но равнодушные и случайные люди не будут работать в приюте, — рассказывает ветеринар Дильнара Насибуллина, — Каждое животное занимает частицу нашего сердца, за каждого болит душа, а не только у волонтеров. И каждому животному стараемся дать все, что в наших силах. Они росли, взрослели, стареют у нас на глазах. Они практически наши дети».

При этом работать в приюте очень сложно и психически и эмоционально, особенно в условиях переполненности. «Я иногда помогаю сотрудникам делать какую-то часть работы, это выматывает очень сильно. А они тянут во много раз больше», — рассказывает волонтер Ольга Переверзева.

«Если говорить о том, как исправить ситуацию в целом, приют „Зеленоград“ находится под руководством департамента ЖКХ — ведомства, которое не имеет никакого отношения к животным. Организацией работы приюта занимаются люди, которые не имеют необходимых знаний специфики содержания кошек и их лечения, — считают волонтёры, покинувшие приют, — Глобальные перемены в лучшую сторону могут наступить при смене всего руководства над приютом, где каждый будет заинтересован в здоровье кошек. Регламент и правила в приюте попросту препятствуют и лишают помощи животным, поэтому составлять новый регламент должны заинтересованные лица, которые знают всю специфику содержания и лечения кошек. Также в регламенте остро необходимы пункты, направленные на организацию и продуктивное взаимодействие с волонтёрами. Сейчас же все необходимые для животных договоренности достигаются лишь на встречах и беседах, которые не имеют никакой юридической силы и легко нарушаются при первом конфликте или разногласии».

«Еще одной важной победой была бы остановка отлова, так как приют переполнен и это тоже влияет на состояние животных и скученность. Мы несколько раз обращались в зеленоградскую прокуратуру и даже ездили в центральную, в Москву. Но даже прокурорские проверки и нарушения не повлияли на руководство департамента ЖКХ и „Доринвеста“, которым невыгодно закрывать приют на отлов».

«На данный момент условия содержания кошек, отношение к волонтёрам и ограничение их в помощи животным препятствует улучшению жизни кошек в приюте, которого, естественно, жаждет любой волонтёр. После нашего ухода из приюта, насколько нам известно, никакой фонд или крупное объединение волонтеров не взял кошек под свою опеку. К сожалению, кошки остались без помощи. Под нашей опекой, тем временем, до сих пор пять кошек из приюта, которых мы лечим и содержим на платных передержках».

В «Доринвесте» отвечают, что с кошками работает три волонтёра.