Высокотехнологичные операции для лечения сердечной аритмии поставили на поток в кардиологическом отделении зеленоградской городской клинической больницы им. Кончаловского. На одной из таких операций побывали корреспонденты Zelenograd.ru — пациент находился в сознании и мог рассказывать о своих ощущениях прямо во время операции на сердце.

Проводил и комментировал операцию Михаил Емельяненко, оперирующий врач-кардиолог, эндоваскулярный хирург, руководитель кардиологического отделения городской больницы. А после операции он рассказал о ней подробнее.

С первого взгляда обстановка в операционной не выглядит необычной: пациент на столе, аппаратура и стол с инструментами, ассистенты и врач в халатах. Оперируемый — Александр Лаломов, доктор геолого-минералогических наук, ведущий научный сотрудник Института геологии рудных месторождений.

Как учёный, ради популяризации новых технологий он согласился на присутствие журналистов. Но, видно, перед операцией ему не по себе — лежать под простынями, когда сердце и жизнь полностью в руках врачей. И мы боимся его беспокоить, сделать что-то не то в стерильном операционном блоке.

Перед тем, как пропустить сюда прессу, всех одели в специальные халаты, бахилы, на голову — шапочки и маски. Под халатами у каждого, как и у всего медперсонала — свинцовые жилеты и юбки, которые весят около 10 кг. Это для защиты от рентгеновского излучения: используемые ангиографы, современные рентген-аппараты малой мощности, позволяют получать картинку сердца «изнутри», за которой наблюдает хирург. «Вот так мы и проводим все операции, минут сорок — час. Наружу выходим все мокрые», говорят медсёстры.

Операция призвана «убить двух зайцев»: провести диагностику — получить ЭКГ и обнаружить очаг аритмии в ткани сердца (первая часть операции, ЭндоЭФИ), и сразу же выполнить прижигание этого очага (вторая часть операции, радиочастотная аблация, РЧА). Всё это хирург делает при помощи катетеров с электродами, которые вводит внутрь сердца через подключичную и бедренную вены пациента. Именно для обезболивания мест введения катетеров и применяется местная анестезия, а общий наркоз тут ни к чему.

«С пациентом нужно поддерживать контакт, чтобы он сообщал о своих болевых ощущениях, — поясняет Михаил Емельяненко. — Мы должны знать, что он чувствует, и тут же могли принять меры. Когда операция идёт на фоне общего наркоза, не совсем понятно, что происходит, повышаются риски повреждения миокарда. А процедура продвижения катетеров внутри вен сама по себе безболезненная. Внутри сосудов нет рецепторов, природа не задумала, что внутри вены будет что-то двигаться. У человека множество рецепторов на коже, это защита, а внутри вены — нет, и врачи догадались это использовать».

---Во время операции врач рассказывает пациенту-учёному о своих действиях, ласково и успокаивающе обращаясь к нему, как к ребёнку, предупреждает о неприятных ощущениях и спрашивает о самочувствии: «Александр Валерьянович, сейчас мы открываем диагностический катетер, им будем проводить диагностику — он вставляется внутрь сердца. Единственное, что вы будете чувствовать, это небольшую стимуляцию, а может и ничего не почувствуете. Сейчас в сердце небольшие перебои — это я иду через клапан. Ничего не бойтесь. Вот мы видим сердце и наш катетер. Подсоединяем электрод… Сейчас буду стимулировать, сердце будет биться почаще — не волнуйтесь, это я делаю. Чувствуете?».

Пациент отзывается, отвечает, и даже рассказывает, от чего возникали приступы аритмии. Одной из причин, оказывается, было вино «Массандра» 2016 года. «А вот в 2017 у них технология была уже совсем не та, испортилась, жаль, замечательный был напиток!». «Это у нас с вами будет новая статья, «Провокация аритмии с помощью крымского «Кокура», — шутит врач. — Аритмия не запускается. Великолепно. Уходим выше, в правое предсердие. А, вижу, ангинами болели. Возможно, это и есть причина аритмии».

Во время операции врач рассказывает пациенту-учёному о своих действиях, ласково и успокаивающе обращаясь к нему, как к ребёнку, предупреждает о неприятных ощущениях и спрашивает о самочувствии: «Александр Валерьянович, сейчас мы открываем диагностический катетер, им будем проводить диагностику — он вставляется внутрь сердца. Единственное, что вы будете чувствовать, это небольшую стимуляцию, а может и ничего не почувствуете. Сейчас в сердце небольшие перебои — это я иду через клапан. Ничего не бойтесь. Вот мы видим сердце и наш катетер. Подсоединяем электрод… Сейчас буду стимулировать, сердце будет биться почаще — не волнуйтесь, это я делаю. Чувствуете?».

Пациент отзывается, отвечает, и даже рассказывает, от чего возникали приступы аритмии. Одной из причин, оказывается, было вино «Массандра» 2016 года. «А вот в 2017 у них технология была уже совсем не та, испортилась, жаль, замечательный был напиток!». «Это у нас с вами будет новая статья, «Провокация аритмии с помощью крымского «Кокура», — шутит врач. — Аритмия не запускается. Великолепно. Уходим выше, в правое предсердие. А, вижу, ангинами болели. Возможно, это и есть причина аритмии».

Спустя 30-40 минут очаг аритмии обнаружен: ЭКГ наконец-то начинает показывать цифры, свидетельствующие, что аритмию удалось спровоцировать. «Коллеги, мне надо здесь поработать минут 20, — предупреждает журналистов Михаил Емельяненко. — Если хотите, можете пойти отдохнуть в предоперационную. Будем делать аблацию». Никто не уходит, мы уже погрузились в процесс вместе с медиками и сопереживаем больному.

«Сейчас могут быть небольшие ощущения в груди, этого бояться не надо, — объясняет хирург пациенту, одновременно следя за рентгеном и ЭКГ. — Если боль будет нарастать, пожалуйста, скажите. Воздействие! Ну, как у нас дела? Всё хорошо? Если пойдет боль, скажите. Нет, вот молодец. Еще воздействие».

Когда всё заканчивается, катетеры извлечены, мы задаём несколько вопросов пациенту Александру Лаломову. И, конечно, о самочувствии. «Чувствую себя хорошо, и во время операции всё было нормально, — отвечает он. — Страшно не было, у зубного врача страшнее. Для меня это не первая такая операция, хотя первая проходила под общим наркозом».

Александр Лаломов — зеленоградец. Когда появились признаки аритмии сердца, он наблюдался более года в своей ведомственной поликлинике РАН в Москве. А осенью случился длительный приступ, и его после врачебной помощи в зеленоградской больнице направили в 23-ю больницу в Москве, на Таганке — в Зеленограде таких операций еще не делали. В больнице провели радиочастотную аблацию, прошло два месяца, и вдруг аритмия вернулась. Учёного снова на «скорой помощи» привезли в зеленоградскую ГКБ им. Кончаловского, и теперь уже предложили провести процедуру РЧА здесь — через три дня после госпитализации.

«Условия в Зеленограде, как и в Москве, всё на очень хорошем уровне, — поделился Александр Лаломов. — Единственное, хочется пожаловаться, что в больнице нет wifi-интернета. Я человек науки, для меня самое тяжёлое — бездельничать, а чтобы здесь работать, нужен интернет. Это единственное, что я бы предложил улучшить».

— Сегодня у нас был достаточно интересный случай. Пациент с аритмией в правом предсердии, так называемым трепетанием предсердий. Ранее пациенту в одном из московских центров уже была сделана РЧА очага аритмии. Но, к сожалению, у него возник рецидив — такое бывает. Он поступил к нам по «скорой помощи», и мы, имея такую возможность, предложили ему повторить эту операцию.

Наша задача была достаточно простой: провести специальные одноразовые управляемые катетеры, которые могут изгибаться практически во всех направлениях, через сосуды сердца в правое предсердие — методом пункции сосудов. Мы приблизительно знали, где находится очаг аритмии. При помощи катетеров провели диагностическое исследование прямо внутри сердца и локализовали этот очаг, получая ЭКГ изнутри сердца (эндограмму) и изображение на экране (рентгенограмму). Вы видели — один катетер мы ввели внутрь правого желудочка, а другим «обняли» сердце. А затем подошли к анатомическим структурам миокарда, которые отвечают за эту аритмию, и прижгли очаг аритмии — группу клеток, которые работали неправильно, импульс в них проходил не так, как в остальном миокарде.

Была вероятность, что мы не обнаружим очаг аритмии в правом предсердии, и тогда наша работа бы значительно усложнилась. Пришлось бы работать в левом предсердии, протыкать межпредсердную перегородку и прижигать в устьях лёгочных вен. Это очень сложная и объёмная работа.

Пациент находился в сознании, под местной анестезией, он отвечал на наши вопросы — мы разговаривали о провоцирующих факторах аритмии, он постоянно сообщал нам о своём самочувствии и ощущениях. Через три часа место пункции сосудов полностью закроется, пациент встанет и будет ходить. Мы можем отпустить его домой уже вечером того же дня, потому что такие операции малотравматичны.

За продвижением электродов по крупным сосудам и проникновением их внутрь сердца врач следит при помощи рентген-оборудования. Этот метод называется эндоЭФИ: электроды подают к сердечной мышце электротоки невысокой физиологической мощности, но с высокой частотой — миокард начинает сокращаться быстрее, возникает учащение сердцебиения. Таким образом удаётся искусственно спровоцировать аритмию и зарегистрировать её на ЭКГ.

Управляя катетерами, врач наблюдает весь процесс на мониторах с ЭКГ и рентгенограммой — «расставляет» катетеры внутри и снаружи сердца, подаёт электрические импульсы, измеряет характеристики текущей ЭКГ, обнаруживая таким образом очаг аритмии. А затем, используя те же катетеры, прижигает этот очаг — группу клеток ткани миокарда, которая работает «неправильно».

Преимущества такой операции — лёгкая переносимость больными и отсутствие разрезов, так как вмешательство проходит внутри сосудов. РЧА называют одним из самых эффективных современных методов, при помощи которого можно навсегда вылечить самые тяжёлые формы аритмий сердца.

В конце 2018 года в зеленоградской клинике выполнили первые десять операций РЧА. Они прошли успешно — пациентов выписали уже на следующий день после процедуры, и нарушения ритма сердца у них не рецидивируют, рассказали в горбольнице.

С 2019 года эти операции поставлены на поток: за январь и февраль их провели уже 20. Также в клинике проводят операции по имплантации электрокардиостимуляторов, однокамерных и двухкамерных — таких операций прошло уже более 300 для пациентов с брадиаритмиями (редким пульсом).