— В середине 1976 года я возглавлял художественно-конструкторское бюро в НИИМВ. По образованию я архитектор, окончил МАРХИ, и в первые три года после выпуска занимался градостроительством. В 1965 году приехал в Зеленоград, где стал заниматься техническим дизайном и думать не думал, что прежняя специальность архитектора и в новой должности подкинет мне весьма необычную и интересную работу.

Между тем близилось 70-летие Брежнева, которое должны были отмечать в декабре. По такому случаю требовался солидный и оригинальный главный подарок — от имени Москвы. Где же и заказывать его, как не в Зеленограде — кремниевой долине СССР? И ЦК КПСС через руководство Москвы отправило своих «ходоков» по праздничным делам к нам.

Летом 1976 года вызывает меня к себе генеральный директор НПО «Научный Центр» Андрей Юрьевич Малинин (его только недавно назначили, а до этого он возглавлял наш НИИМВ). Рядом с ним сидит товарищ со Старой площади (в советский период в доме № 4 по Старой площади находился Центральный комитет КПСС): «Валера, тут такое дело…» Задание очень ответственное, юбилей Брежнева — нужен достойный подарок. Предложить идею и обеспечить её выполнение в срок поручено мне персонально. Я попросил три дня на размышление.

Кстати, несколько слов о фото. Оно сделано в качестве исходного образца для написания юбилейного портрета нашего Министра Александра Ивановича Шокина. Для этого у меня на левой руке часы «Электроника» производства нашего министерства, а правая рука лежит на клавиатуре первого советского микрокалькулятора, который тоже назывался «Электроника». Используя это фото, наш художник Виктор Крупнов сделал великолепный портрет министра, «взяв» его голову с другой фотографии и изобразив его в своём рабочем кабинете в Москве.

Но вернёмся к моему «особому» заданию.

В те годы столица жила под девизом «Превратим Москву в образцовый коммунистический город!» Такую идею в 1971 году, на съезде ЦК КПСС, выдвинул сам Брежнев, заявив, что это, дескать, должно стать «делом чести всего советского народа». Ну и началось: газетная трескотня, лозунги на каждом шагу…

В Институте социологии РАН по заданию партии учёные месяц голову ломали, как насытить эту демагогию конкретным содержанием: ну что значит «образцовый город» вообще и «коммунистический образцовый» в частности? Город, где решены все социальные проблемы и у каждой семьи — своя квартира? Утопия! Это и тогда уже понимали. Порешили на том, что это — город технологичный и современный, как раз такой, каким должна была предстать перед всем миром Москва в преддверие «Олимпиады-80».

Так отчего бы не подарить генсеку макет этой «образцово-коммунистической» столицы, подумал я. Руководство приняло идею на «ура»: «Давай! У тебя есть все возможности — только скажи, что нужно, сделаем, поможем!»

Я предложил изготовить макет Москвы в таких пределах, чтобы туда попал дом на Кутузовском проспекте, где жил тогда Брежнев. Подобрали мы масштаб, и получился подходящий размер макета примерно метр на метр или чуть больше.

При изготовлении макета решено было использовать материалы и технологии электронной техники: искусственно выращенные кристаллы, световолоконную оптику и прочие технические чудеса.

Подоснову макета сделали из ситалловых пластин (ситалл — материал для подложек чипов), на которых был изображен в цвете план Москвы в задуманных пределах. Основную застройку изготовили из красивого розоватого оргстекла. Наиболее значимые объекты, такие как Кремль, монастыри или Большой театр, выполнялись из кристаллов драгоценных камней — топазов, рубинов, сапфиров, искусственно выращенных на предприятиях нашего Министерства, поскольку они достаточно широко применяются в электронной технике. Кремль и монастыри были из дымчатого топаза, а кремлёвские звезды, величиной с четверть спичечной головки, из рубинов. В левом верхнем углу макета поместили портрет самого Брежнева при всех наградах и с надписью про образцовый коммунистический город.

Не обошлось, конечно, без драматических эпизодов. Макет собирали на 5-м техническом этаже корпуса НИИМВ, где располагалась наша лаборатория и макетная мастерская. И вдруг в процессе сборки раздается грохот, и макетчик Женя Перов, бледнея, лепечет: «Ой, я Кремль уронил…» Кремль был размером меньше ладони и крепился на пятиугольной ситалловой подложке — он был уже собран: соборы, мавзолей, звездочки на башнях, всё как положено. И вот это супер-сооружение, ради которого специально приглашали ювелиров из Свердловска — превратилось в осколки, разлетевшиеся по каменному полу мастерской, где, к слову сказать, чего только не валялось! Мы четыре часа ползали на карачках, собирая обломки. Нашли всё, кроме одной крохотной звездочки (к счастью, у нас были запасные). А потом заново склеивали этот кремль специальным стекло-оптическим японским клеем, и наконец водворили его на законное место.

Все значительные здания и сооружения, включая дом на Кутузовском проспекте, в котором жил Брежнев с семьей, очень искусно подсвечивались при помощи микролампочек, свет от которых подводился световолоконными микрокабелями-световодами к каждой группе объектов. Подсветка снизу через кристаллы была невероятно красива и эффектна. Управлялась она кнопками на боковой стороне рамы.

Макет накрыли прозрачным колпаком. В готовом виде, по отзывам очевидцев, это было настоящее произведение искусства.

Накануне того дня, когда предстояло отвезти наш подарок заказчику на Старую площадь, около полуночи мне домой позвонил Генеральный директор НПО «Научный Центр» Андрей Юрьевич Малинин:

— Валера, ты где?
— Дома, спать собираюсь.
— У тебя пистолет есть?
— А что, застрелить кого-то надо? У меня ружье есть, охотничье. Сейчас приеду.
— У нас тут такая проблема…, — расстроенно говорит Андрей Юрьевич. — Портрет Брежнева, приклеенный к ситалловой подложке макета, треснул — кто-то его, видно, задел. Мы его снять не можем — приклеен на совесть. Что теперь делать?

Скандал, однако! Завтра первому лицу государства везут от нас подарок, а тут такая неприятность — позорище, застрелиться впору!
— Ну, — говорю, — присылайте машину.
— Да она уж под окнами у тебя стоит.

Запасные портреты у нас, конечно, были, так что я особой проблемы не видел. Приехал на работу, попросил шофёра нацедить из машины бензина в майонезную баночку, выставил из кабинета всех охающих и трясущихся — «виновных», ответственных за снабжение и прочих причастных к инциденту, чтоб над душой не стояли, мол, тут сейчас, секретная операция будет. Ну, я ж бывший КВНщик, что вы хотите — из всего надо сделать номер! Намочил бензином носовой платок, под этим компрессом 88-й клей — был у нас такой особо прочный, водостойкий — отмок. Снял осколки, почистил поверхность и наклеил новый портрет — делов-то!

Приключения с макетом на этом, однако, не закончились. Накануне вручения подарка, в макете, уже отправленном на Старую площадь, перегорела какая-то микро-лампочка, питавшая шесть объектов. Оттуда позвонили: «Что-то не включается» — и меня вместе с специалистом-электронщиком (недавно случайно узнал, что это был муж директора нашего замечательного музея Татьяны Визбул) срочно с сиреной и мигалкой повезли в Москву устранять неисправность.

Подарок благополучно и торжественно был вручен юбиляру от имени Москвы Первым Секретарем МГК КПСС. Говорят, что Брежнев сразу увез этот макет к себе домой.

Жалею, что не осталось фотографий — физическая возможность сделать снимки, конечно, была, но существовали этические соображения, продиктованные конфиденциальностью мероприятия. Что стало с макетом дальше — точно не знаю. По слухам, макет впоследствии был передан в Музей Москвы.

От редакции: «Зеленоград.ру» попытался узнать о судьбе макета «образцовой коммунистической столицы» и обратился с запросом в музей Москвы. Увы, такого экспоната в музее не оказалось.

К следующему юбилею Брежнева я уже возглавлял отдел дизайна, художественного конструирования и зарубежных выставок в НПО «Научный Центр», куда перешёл на работу в конце 1976-года. Отдел, которым я руководил, был довольно большим, имел в своем составе замечательных специалистов-дизайнеров, художников, конструкторов, хорошо оснащенную фотолабораторию и мощную макетную мастерскую. Основная часть отдела располагалась в «шайбе». Прямо напротив кабинета Генерального директора Центра был закрытый выставочный зал, где высоким гостям показывали достижения нашей микроэлектроники, а некоторым посетителям — вычислительные блоки и аппаратуру специального назначения, включая космическую.

Я, как архитектор, проектировал этот зал, затем проект был реализован силами наших специалистов. После чего предприятия Научного Центра наполнили его своими разработками. Мы же обеспечивали художественно-графическое оформление этих экспонатов, постоянное обновление экспозиции и поддержание её в рабочем состоянии.

Шёл 1981 год. «Дорогому Леониду Ильичу» предстояло отпраздновать 75-летие, так что к нам снова наведались «ходоки» со Старой площади. Директором «Научного Центра» в то время был уже Эдуард Евгеньевич Иванов. Он вызвал меня к себе, поставил задачу. К тому времени в Зеленограде уже были первые отечественные персональные компьютеры, и я задумал на этой базе сделать информационно-справочную систему по странам мира.

Разработал эскизный проект дизайна изделия и сценарий использования: что-то вроде монитора с простейшей клавиатурой управления и картой мира наверху. Учитывая возраст юбиляра, клавиатура должна быть не сложнее обычного калькулятора. В систему загрузили подготовленную оборонным отделом ЦК на Старой площади справочную информацию о странах — всего их было более двухсот. Сведения о карликовых «экзотических» государствах, таких как Баирики на атолле Тарава (сегодня это Республика Кирибати — тихоокеанское государство, расположенное на островах в Микронезии и Полинезии) помещались на одном «экране» — местоположение, население, что выращивают и т. д. Для крупных держав «экранов» с информацией было много: территория, форма правления, экономика, промышленность, оборона, религия…

Принцип работы системы был простейший: ввести название страны и мгновенно получить всю справочную информацию о ней — в словах и цифрах, без картинок. По современным меркам это была скорее игрушка. Сейчас стало привычным получать все нужные сведения в один клик, а тогда данные обычным порядком собирали по десяткам бумажных источников.

Как я узнал, доставив наш дар на Старую площадь, существовала, оказывается, такая практика: заказывали не один подарок, а два-три, чтоб заказчик сравнил и выбрал наилучший. Так, вместе с нашей «Электроникой НЦ» привезли для Брежнева уникальные часы с какого-то часового завода. Но выбрали всё равно наш подарок — всегда наши выбирали.

О судьбе этой информационно-справочной системы я узнал через некоторое время из публикации в газете «Правда». Там была фотография: Брежнев принимает в своём кабинете какую-то делегацию, а в глубине снимка виден стоящий на столе наш подарок. Видать, пригодился.

В 1991 году Борису Ельцину — он тогда был Президентом РСФСР — исполнилось 60 лет. И, как водится, опять встал вопрос о подарке. Учитывая его образ «богатыря-баламута», я предложил изготовить сувенирное оружие — меч. Но не простой, а драгоценный.

Чтобы сделать эскиз меча, просмотрел кучу литературы по холодному оружию и предложил вот что. Выращиваем на «Элме» сапфировую полосу определенного размера (искусственный сапфир применяется в некоторых специальных приборах), шлифуем её, полируем и придаем форму короткого меча, примерно 70 см. Полированный сапфир имеет красивый полупрозрачный розовый цвет. Мои чудо-мастера макетчики — Левша нервно курит в сторонке — изготовили очень красивую рукоять и ножны. На клинке в одну строку выгравировали поздравительные слова. Обычно поздравления таким «фигурам» составляли у нас в ОНТИ (отдел научно-технической информации) — это традиционно была их задача. Мне казалось, они как-то сухо пишут, хотелось чего-то более искреннего, человечного, и я предложил свой текст. Начальство оценило: «Теперь все поздравления ты будешь писать!»

Забирать меч приехал Лужков. Посмотрел, поахал и говорит с намёком: «У меня вот тоже скоро день рождения будет…» Насколько мне известно, намёк этот не был «услышан».

«Зеленоград.ру» благодарит Валерия Метайкина за помощь в подготовке этой статьи.