— Здравствуйте.

— Елена, вы сами решили участвовать в конкурсе или вам сказали «надо»?

— Я очень активный человек, люблю участвовать в конкурсах, мне это интересно. Участие предполагает повторение предметов, которые уже немного подзабыл. Сейчас я работаю с детьми, меня больше интересуют педиатрия, болезни новорожденных, болезни детского возраста. Конкурс дает возможность повторить терапию, хирургию, реанимацию, это как вторые госэкзамены.

— Расскажите немного о себе.

— Я из города Клина Московской области, успешно закончила зеленоградское медучилище в 2002 году — не с красным дипломом, но с четверками и пятерками. После медучилища устроилась в 878-й окружной военный госпиталь Солнечногорска, где проработала полгода в приемном отделении. Оттуда ушла в декрет, а затем уволилась из военного госпиталя и решила пойти в Зеленоград. У меня здесь работала мама, Алевтина Ивановна Кузнецова, тоже медсестра поста новорожденных. В этом отделении вообще работает много людей из Клина.

— Интересно, почему так сложилось?

— Моя мама раньше тоже работала в Клину, в детской инфекции. Зарплаты стали маленькими, к тому же их задерживали, не платили. Медсестры стали потихоньку переходить в Зеленоград.

— Если я правильно поняла, конкурс медсестер предполагал практику и теорию. Как это выглядело?

— В первой части было тестирование, нужно было ответить на сто вопросов. Участвовали 30 человек — в основном медсестры из поликлинических, амбулаторных учреждений. Третья городская больница была представлена мной и медсестрой анестезиологии из реанимации. Выбрали пятерку лучших, и мы пошли на практическое задание, которое могло быть абсолютно любым. Могла быть неотложная помощь в хирургии: перевязки, переломы, вывихи, обморожения, переохлаждения. Могла быть терапия: сахарный диабет, гипертонические кризы. То есть любое задание, поэтому нужно было повторять все неотложные состояния больных.

— На ком или на чём показывали практическую часть?

— У нас был специальный человек — аниматор, девушка лет 25-ти. Создавалась ситуация, будто она приходит ко мне на пост с жалобами. Я должна была ее расспросить, узнать, что случилось. Может, она съела что-то не то или выпила лекарство, которое не должна была пить. То есть я должна была узнать неотложное состояние пациентки и оказать ей помощь.

— Были для вас какие-то неожиданности, сложности в этом конкурсе?

— Была сложность в том, чтобы вспомнить все нюансы. Даже моя главная сестра говорит: «Мы работаем в педиатрии, но должны очень хорошо ориентироваться в любой сфере медицины». В практической части конкурса у нас была, например, кома при сахарном диабете. Надо было вспомнить, когда нужно дать сладкий чай или конфетку, чтобы купировать кому, а когда нужно ввести инсулин. Очень хорошо надо было повторить все нюансы. Девушка могла просто упасть, и надо было бы делать ей непрямой массаж сердца и искусственную вентиляцию легких.

— Вы участвовали в городском этапе конкурса, в Москве?

— Да. Зеленоградский округ представляли три человека, занявшие первые три места в округе. Всего было 30 человек. Сначала тоже было тестирование, только уже 150 вопросов. Из тридцати человек должны были выбрать только десять. К сожалению, я не смогла пройти этот конкурс, не знаю, почему. Подготовка была неплохая, но не смогла.

— Вы ответили на все вопросы, но по результатам узнали, что не прошли?

— Тесты проводились на компьютерах, и после 150-го вопроса выдавался результат. У меня было 113 правильных ответов. 37 неправильных — это много; проходили люди, у которых 127, 130 баллов. Мне немного не хватило.

— Поговорим о вашей работе. Сколько обычно детей единовременно находится в вашем отделении?

— Бывает по-разному. Самые большие потоки зимой, когда дети часто болеют, и летом, когда могут быть перегревания или еще какие-то причины. На нашем посту новорожденных бывает в среднем 15-20 человек. Они поступают из поликлиники, самотеком и по скорой. Из поликлиники поступают детки, которые направлены педиатром к нам, в первое детское инфекционное отделение. Самотеком к нам могут приехать все — из Солнечногорска, из Химок. Всех с паспортом и полисом мы кладем.

— Говорят, что могут и не принять, если приезжаешь в больницу самостоятельно, а не на «скорой» или по направлению из поликлиники. У вас бывают такие случаи?

— На нашем посту новорожденных, где дети до трех месяцев, я не наблюдала отказов. В Зеленограде нет детской реанимации, но любому ребенку в детском приемном отделении оказывается помощь. Если что-то не могут сделать, то вызываются реаниматологи из взрослого отделения.

— В вашем отделении есть проблемы с оборудованием и медикаментами?

— Я хочу сказать большое спасибо главному врачу 3-й городской больницы Ивану Яковлевичу Голоусикову — мы полностью обеспечены оборудованием, теми же вакутайнерами. Через вакутайнер берется кровь из вены для биохимического анализа. Присоединяется иголка, трубка и пробирочка, куда капает кровь. Это очень удобно. С другой стороны, даже в Москве не все знают, как использовать это оборудование. Кстати, взятие крови через вакутайнер было одним из заданий на конкурсе у тех, кто вошел в десятку на городском этапе конкурса.

Все лекарства, которые нужны ребенку, есть у нас в отделении. Мы всегда можем заказать лекарства через аптеку, нам делают порошочки, в дозировке специально для детей.

— Ваша должность называется «постовая медсестра». Какие еще бывают медсестры?

— Есть постовая, а есть, например, палатная медсестра. У нас медсестра поста недоношенных и новорожденных работает с маленькими детьми. Мы разводим детям питание, полностью занимаемся молочной кухней. Мы ответственны за стерилизацию бутылочек, это имеет огромное значение.

— Постовая медсестра при необходимости выполняет те же обязанности, что и палатная, берет анализы, делает процедуры?

— Да.

— Какой у вас график работы?

— Мы работаем по графику сутки/трое, с 8:30 утра до 8:30 утра следующего дня. В летний период, когда люди уходят в отпуск, бывает сутки/двое.

— Удается ли немного поспать во время смены?

— На посту новорожденных мы не имеем права спать ночью. Мы работаем по двое, и если одна сестра отдыхает, то вторая обычно находится на посту. Маленькие дети часто дают асфиксию, апноэ — остановки дыхания. Мамочки лежат с детьми, но они не всегда могут углядеть за ребенком. Бывают случаи, когда необходим индивидуальный пост, сидишь рядом с ребенком и его мамой.

— Бывают ли случаи, когда мама не допускается в отделение с ребенком?

— Бывает, что мама болеет. Мы отправляем её домой и сами ухаживаем за ребенком. Пеленание, кормление, купание — все на нас. Или у нас могут лежать и папы, и бабушки; те, кто может ухаживать за ребенком.

— Любые родственники?

— Да. Если ребеночек кормится грудью, то из дома привозят сцеженное молоко. Если невозможно кормить грудью, то кормим смесями.

— К вопросу об отношениях медицинской сестры и мамы. Представляю, какие бывают нервы, в каком состоянии родители, если болеет младенец. Как у вас складываются отношения с родственниками, родителями болеющих детей?

— Самое главное — найти контакт с родителем, мамой или папой. Успокоив мать, ты успокаиваешь и ребенка. Если мать не будет переживать, то и ребенок становится спокойнее, тише. В первые месяцы жизни ребенок чувствует мать через кормление грудью, через соприкосновение. Поэтому в первую очередь мы успокаиваем маму, надо сказать: «Мама, все будет хорошо, не переживайте».

— Удается успокоить?

— В большинстве случаев удается. Все зависит от сестры. Конечно, нужно иметь терпение. Это тяжело, работая сутки, принимая детей в любых ситуациях — и по скорой, и ночью. Может быть так, что на посту много детей, а нужно принимать еще. Когда идет пик заболеваемости, например, гриппом, бывает, что лежат по два человека в палате. Если в семье несколько детей, дети могут принести инфекцию из школы и сада и заражают маленького братика или сестричку.

— Бывают какие-то претензии, неожиданные требования родителей?

— Бывают. Мы все выслушиваем, но не все можем обеспечить. Пытаемся найти с мамой обоюдное решение. Она понимает, адаптируется. Конечно, тяжело лечь в больницу с месячным ребенком, иногда еще не побыв дома. Их дома ждут — звонят, нервничают, и бабушки, и дедушки.

— В этих отношениях есть и третий человек — врач. Что сложнее для вас — общаться с родителями или с лечащим врачом?

— Отношения с родителями сложнее. Прямая обязанность медсестер — выполнять назначение врача. Все, что написано в истории болезни, мы должны выполнить. Если у мамы есть какие-то претензии, мы говорим: «Мамочка, сейчас пригласим к вам врача, врач вам все разъяснит». С мамой сложнее находить общий язык. С врачом мы в одном отделении, варимся в одном котле. Я выполняю его назначения, прислушиваюсь к нему.

— Одни врачи общаются с пациентом, всё проговаривают, а другие к этому не склонны. Иногда не рассказывают подробно, для чего нужны те или иные процедуры. Случается, что к вам подходят родители с вопросами?

— Все досказывания должны быть с разрешения врача. Врач это врач, а медсестра это медсестра. Все должны знать свое место в этой структуре. Что-то можно сказать, а что-то нельзя. Если сомневаешься, то лучше не говорить. Потому что скажешь так, а врач иначе.

— И сестра окажется крайней?

— В этой ситуации пусть лучше сами разберутся. Я могу рассказать элементарные вещи. Скажем, что УЗИ почек надо делать натощак. Если назначаются препараты, а тем более антибиотики, после которых бывает много побочных эффектов, врач должен сам поговорить с пациентом, объяснить причину назначения.

— Многие боятся антибиотиков, считают, что осложнения от них перевешивают лечебный эффект. Нужно очень квалифицированно объяснять назначения врача.

— Обязательно квалифицированно.

— Дайте, пожалуйста, совет, как опытный медицинский работник, — как правильно общаться с медсестрами. Допустим, человек впервые ложится в больницу или его ребенок попадает туда первый раз.

— В первую очередь, нужно успокоиться, нельзя впадать в панику. Жизнь на этом не кончается. Да, заболели, все болеют, но мы обязательно вылечимся — это должно быть такое самовнушение. Где-то нужно поддержать, быть тактичным. Не надо говорить, что будет так-то и вообще «жизнь кончилась». Нет. Все лечится, все будет хорошо, и в это надо верить.

У нас в отделении есть хорошая пословица: «кто на что учился». Кто-то выучился на медсестру, кто-то на врача. Обязательно нужна тактика и уважение. Если ты будешь уважать врача, врач будет уважать тебя.

— Какова средняя зарплата медсестры?

— У нас около 20 тысяч. Может быть меньше или больше. Сейчас нас посадили на ставку. Это означает, что ты должен выработать часы, и все, больше ничего. С 1 июня будет новая система оплаты труда. Одни говорят, что будет хозрасчет. Другие говорят, что будет тарифная сетка — то есть, чем больше мы будем выполнять план и чем больше будет больных, тем будет лучше для нас. Поживем — увидим.

— То есть вы пока не знаете, из чего будет складываться ваша зарплата?

— Точно не знаем. Есть медицинское страхование, страховые полисы, РОСНО. Каждый пациент, маленький или большой, обязательно должен иметь полис, и за него страховая компания перечисляет деньги в больницу или поликлинику. Как будет на практике, мы пока не знаем.

— Вас часто благодарят пациенты цветами или деньгами?

— Я работаю шестой год на посту новорожденных и на моей памяти практически никогда не давали денег. Для меня важнее просто «спасибо», когда мамочка с ребенком выписываются. Приносят коробки конфет, но это не только мне. У нас большой коллектив: я, моя сменщица, молочная сестра, процедурная, старшая сестра. Мы все пьем чай, чтобы ребеночек больше не болел, не поступал к нам в отделение.

— Некоторые родители считают, что в больнице нужно дать деньги сразу, как только ребенок поступил, — будут лучше лечить и лучше смотреть.

— У нас в «детстве» такого нет. Если кому-то и дают деньги, то только при выписке. Об этом можно говорить в роддоме, откуда ребенок выписывается сразу домой. У нас дети приходят из поликлиник и со скорой. Давать деньги не практикуется, приносят больше сладости, конфеты, торты.

— Существует и обратная ситуация, когда сами врачи или медсестры намекают или говорят открытым текстом, что нужно заплатить. Вы с такими случаями встречались?

— Нет. В нашем отделении нет платных палат, нет каких-то частных палат с отдельной ванной и туалетом. Все поступают, всех принимаем, всех лечим. Пока, слава богу, нет такого, что нужно доплатить.

— Хватает ли этих тринадцати палат, если учесть, что привозят детей и из области?

— Если считать новорожденных, деток до трех месяцев, то хватает. Бывает, что на грудном посту (от года до трех лет) лежит много детей. Тогда к нам кладут детей до шести месяцев. Даже в этом случае палат хватает, у нас можно класть и по двое детей. Даже в самый пик заболеваемости гриппом мы никому не отказываем, всех кладем.

Мамочки бывают разные, могут потребовать отдельную палату. Бывают такие ситуации, что с подачи заведующего отделением мы положим ребенка в отдельную палату. Дети же бывают с разными диагнозами. Если ребенок без прививок, ему нельзя контактировать с инфекционными больными, и мы кладем его в самую дальнюю отдельную палату, чтобы риск развития инфекционного заболевания был меньше.

— Общество сейчас разделилось на сторонников и противников прививок. Что вы, как медик, можете сказать об этом по опыту работы с детьми?

— У меня самой восьмилетний ребенок, мы делали все прививки по календарю. Единственно, я не делала ему прививки от гриппа, мы всей группой писали отказ и в садике, и в школе. По своему пятилетнему опыту работы в инфекционном отделении могу сказать, что от прививок у детей бывает много осложнений. После прививки от полиомиелита у ребенка могут быть тяжелые осложнения опорно-двигательной системы: то на ножку не встает, то ручку волочит.

— Это происходит в последние годы?

— Последние два года такого нет, года три назад было несколько детей с осложнениями после прививки от полиомиелита. Сейчас не могу ничего сказать о прививках. Не знаю, хорошие ли вакцины.

— Если родители отказались в роддоме, например, от БЦЖ, в вашем отделении настаивают на том, чтобы делать прививку?

— Нет, не настаивают. Сейчас все прививки делаются только с разрешения родителей. Никто не заставляет ничего делать принудительно. Родитель полностью несет ответственность за ребенка, это на его совести.

— В вашем отделении должен поддерживаться особый температурный режим, есть и недоношенные дети. Как поддерживается нужная температура? Предусмотрены ли кондиционеры?

— У нас приточно-вытяжная вентиляция, кондиционеров нет. В каждую палату идет подача воздуха и забор обратно. С отоплением у нас вообще нет проблем. Энергетики включают отопление у нас в первую очередь и выключают в последнюю. Есть обогреватели, которые дарят родители в благодарность.

— Обогреватели все-таки нужны?

— Не лишние. С другой стороны, нельзя включать в сеть сразу все приборы; бывает, что выбивает электричество. У нас работают кувезы, и если включим несколько обогревателей, они встанут.

— Елена, как вы считаете, что можно было бы изменить в вашей работе? Есть какие-то специфические проблемы?

— Сложно сказать. Конечно, зарплата, всегда не хватает денег. Хотелось бы, чтобы наш труд уважался. Это же дети, наше будущее поколение. Что мы в них вложим, как мы их вылечим, то и получим потом.

— А в самом процессе работы?

— Хотелось бы линиоматы, это специальные устройства для дозированного внутривенного введения; более новые кувезы (аппарат с искусственным микроклиматом, в который помещают недоношенных детей). Возможно, в скором будущем пост недоношенных уедет в зеленоградский роддом в 14 микрорайоне, где будет перинатальный центр.

— Уже известны сроки его открытия?

— Пока только теоретически. Но собираются перевести пост недоношенных в роддом, потому что, конечно, неудобно возить через весь Зеленоград совсем маленького, недоношенного ребенка.

— Да, это логично. Возвращаясь к конкурсу — вас как-то поощрили за успешное участие?

— Конечно, я выиграла подарки: микроволновую печь, букет, диплом. Сейчас у меня первая категория, но я жду, дай бог, что будет высшая, потому что конкурс дает возможность получить высшую категорию досрочно. Деньгами не поощрили, но я думаю, все заработается, все окупится. Впереди День медика, который празднуется в третье воскресенье июня.

Юлия Кравченко