| загрузить файл со звуком (21389 кб) |
Е.П. — Юрий Александрович, в этом году МИЭТ перейдет на новый стандарт образования — бакалавриат + магистратура. Что в связи с этим изменится в наборе? Изменится ли количество специальностей, направлений подготовки в МИЭТе?
Ю.Ч. — Во-первых, с прошлого года МИЭТ стал национальным исследовательским университетом. По опыту 2010 года, общаясь в приемной комиссии с родителями, мы увидели — уже появился слой очень грамотных людей, абитуриентов и их родителей, которые рассматривают для поступления только те вузы, которые получили статус национальных исследовательских университетов. Для сильных абитуриентов, я считаю, это факт очень положительный. Вузы, которые не участвовали в нацпроекте
Что меняется в этом году? В этом году не только МИЭТ, но и все вузы Российской Федерации согласно закону переходят на стандарты третьего поколения. Эти стандарты и программы обучения по ним вузы должны были вывесить на сайтах к 1 февраля текущего года. Основное новшество — это то, что теперь мы будем принимать только на программы бакалавриата. До 2010 года включительно мы принимали выпускников школ на программы как специалитета, так и бакалавриата. Вообще есть очень узкий перечень специальностей, где сейчас сохраняется специалитет, но в МИЭТе таких специальностей нет — так сложилось. Соответственно, выпускников бакалавриата мы будем принимать в магистратуру, что мы уже делаем достаточно давно.
Е.П. — МИЭТ сохранил при переходе на новые стандарты все свои специальности, которые были раньше?
Ю.Ч. — Да, они все сохранились, просто в бакалавриате некоторые из них интегрируются — направлений бакалавриата несколько меньше, чем было специальностей. Есть так называемые «переходники», которые переходят на направления бакалавриата, эквивалентные прежним специальностям.
Е.П. — Новые программы бакалавриата будут, наверное, меньше по объему подготовки?
Ю.Ч. — Бакалавриат — это обучение в течение четырех лет, специалитет длился пять лет. Конечно, нельзя за четыре года дать то, что давалось за пять. Разница будет, естественно, никуда от этого не уйти.
Е.П. — По-вашему, такой переход — это прогресс или всё-таки это не очень хорошо?
Ю.Ч. — Кроме бакалавриата есть магистратура. Вместе с ней обучение займет шесть лет — это не пять, и не четыре. Ясно, что желающих поступать в магистратуру после бакалавриата будет больше, поскольку пятого года у них не было, а пятый год — это исключительно изучение специальных дисциплин, хотя и четвертый тоже, но сейчас этот период уменьшится. Высококлассных специалистов, конечно, будет готовить магистратура, а бакалавриат даст лишь определенное образование, платформу для самообразования и для дальнейшего образования. Я думаю, что у людей просто будет выбор — учиться четыре года и идти работать, как некоторые делают, или учиться шесть лет и стать крепким специалистом в определенной, достаточно узкой, области. Наши слушатели, надеюсь, знают, что у нас есть магистерские программы с такими лидерами рынка электроники, как Synopsys, Cadence, Mentor Graphics. Есть другие программы, чуть меньше по объему. После такой магистерской программы выпускники не потеряются на рынке труда ни в России, ни по всему миру. Это не мои слова, это отзывы работодателей наших выпускников. Более того, на некоторых предприятиях им вынуждены платить высокую зарплату, чтобы их удержать.
Е.П. — Как вы оцениваете долю тех, кто пойдет в магистратуру после бакалавриата? Сейчас можно только прогнозировать это, или уже есть такой опыт?
Ю.Ч. — Опыт есть, но немного другой. Раньше выбор был такой: бакалавриат, магистратура или пять лет специалитета. Теперь выбор сужается. Это явно приведет к тому, что число желающих поступать в магистратуру возрастет.
Е.П. — Вы ожидаете, что в магистратуру МИЭТа пойдут больше или меньше половины бакалавров?
Ю.Ч. — Я ожидаю по МИЭТу не меньше 50%, хотя цифр таких еще нет. В общем государственном масштабе этот показатель будет, наверное, около 40%, может быть, даже ближе к 30%. Но в вузах, имеющих статус национального исследовательского университета, эта доля должна быть достаточно высокой, причем не только за счет своих выпускников, но и за счет выпускников других вузов, которые там закончат бакалавриат, а к нам придут учиться в магистратуре — это то, что во всем мире называется академической мобильностью. Это естественно, что магистратуру, аспирантуру и так далее люди должны проходить в более продвинутых образовательных и научных центрах.
Е.П. — Как изменится бюджетный прием в МИЭТ в этом году?
Ю.Ч. — В бакалавриате он не изменится, в магистратуре он немного увеличится.
Е.П. — А соотношение технических и гуманитарных специальностей?
Ю.Ч. — Все останется как есть. Количество гуманитарных специальностей мы увеличивать не будем, нам и не дадут этого сделать. Есть сведения, что прием на гуманитарные специальности будет в этом году значительно уменьшен, примерно в 1,5 раза, а на инженерные специальности он даже несколько возрастет. Поэтому я настоятельно советую абитуриентам и их родителям хорошо подумать в оставшееся время до 1 марта, когда они должны определиться с набором ЕГЭ, который будет сдавать выпускник в июне. Если выпускник ориентируется на бюджетное образование, то надо выбрать, куда поступать, и записаться на соответствующие ЕГЭ. Для поступления на инженерные специальности МИЭТа главный профильный предмет — это физика.
Е.П. — Сейчас еще неизвестно, насколько будет уменьшен приём на гуманитарные специальности МИЭТа?
Ю.Ч. — Нет. Официальных данных нет, и мне неизвестно, когда они появятся — это вопрос к Министерству.
Е.П. — Но выбор ЕГЭ ведь надо сделать до 1 марта?
Ю.Ч. — Да, именно так.
Е.П. — МИЭТ уже опубликовал сведения о своих вступительных экзаменах?
Ю.Ч. — Да, мы должны были это сделать до 1 февраля и сделали. В перечне экзаменов изменения минимальные, они касаются только факультеты Дизайн — там вместо трех творческих конкурсов будет два: не будет композиции, останется только рисунок и живопись. Наши специалисты пришли к выводу, что композицию труднее объективно оценивать, многое зависит от индивидуального взгляда человека. А на стадии вступительных экзаменов этого не должно быть, объективность должна быть максимальной.
Е.П. — Ходят слухи, что в будущем будет введена градация по баллам ЕГЭ при поступлении в вузы — некоторый порог баллов, не набрав которые, выпускник сможет поступать только в ССУЗы. Ваше отношение к этому?
Ю.Ч. — Общественность это обсуждает, и я бы обратил на это серьезное внимание. Выпускники нынешнего года на эту систему уже не попадут, а вот более молодые школьники могут попасть. Речь идет о том, что выпускники, набравшие сумму баллов до какого-то определенного порога, — мягко говоря, не очень высокого, — не будут вообще допускаться до обучения в любом высшем учебном заведении. Попавшие по баллам в следующий интервал будут допускаться только до обучения на платной основе, а все остальные смогут участвовать в конкурсе на бюджетные места в вузах. Более того, студенты с достаточно высоким баллом, — например, 200 и выше, — выбравшие учебу по одному из направлений, приоритетных для государства, смогут получать повышенную стипендию. Наши руководители сегодня говорят о приоритетах развития высоких технологий. С моей точки зрения, было бы просто здорово, если бы ребята с 200 баллами и выше, выбравшие специальности по высоким технологиям, получали более высокую стипендию.
А.Э. — Как вы вообще относитесь к недавнему предложению отменить или дифференцировать стипендии?
Ю.Ч. — Давайте разделим. Отменить — это, по-моему, для нашего государства вообще не актуально, этого делать просто нельзя. Стипендия в настоящее время очень далека от прожиточного минимума, и, коли она такая маленькая, то она не является стимулом к учебе. Дифференцировать стипендию — это хорошо забытое старое. Вы, может быть, не помните, или не знаете... раньше были так называемые оборонные специальности, и наша электроника считалась оборонной — тот же хай-тек, по сути. И в МИЭТе в советское время была повышенная стипендия — 55 рублей. На эти деньги можно было пропитаться месяц — скромно, но пропитаться. А если повышенная... Я на пятом-шестом курсе получал 75 рублей, это вполне нормальные деньги.
Е.П. — Инженер зарабатывал порядка
Ю.Ч. — Да. Это были адекватные деньги, чтобы человек мог учиться, а не думать о пропитании. Ведь если студент идет работать — он бросает учиться. А если мы хотим, чтобы он учился... Да, пусть он совмещает работу с учебой на старших курсах, но на младших это нереально. И на старших не всякую работу можно совместить. Если сидеть в охране целыми днями — это одно. А если
А.Э. — То есть, дифференциация должна зависеть не только от успеваемости, но и от специальности?
Ю.Ч. — Я бы так сказал: если у государства есть четкий приоритет и есть твердое желание, чтобы этот приоритет работал, тогда государство и должно об этом подумать. Подавляющее большинство специальностей МИЭТа, если не все, в эти приоритеты вписываются. Я, как ректор, был бы крайне заинтересован, чтобы хорошо подготовленные абитуриенты шли на специальности в области высоких технологий, и им бы платили достаточно приличную стипендию, хотя бы половину от прожиточного минимума. Она в определенной степени решала бы вопрос пропитания студента и служила бы стимулом к учебе.
Е.П. — И стимулом поступать именно на эти специальности.
Ю.Ч. — Да, естественно. И еще один момент: у нас ввели ЕГЭ для того, чтобы человек из глубинки мог прислать бумаги и, не приезжая, не бегая никуда, поступить в вуз. Но мы уже сталкивались с такими людьми, которые присылают хорошие бумаги, они даже приезжают к нам в последние дни — но походят по магазинам, туда-сюда, и говорят: «Все, спасибо, мы заберем бумаги и поедем домой, потому что мы здесь просто не выживем». Причем, это же Зеленоград, еще не самое дорогое место в Москве!
А.Э. — Они едут даже не домой, едут в вуз другого города, не такого «дорогого».
Ю.Ч. — Конечно, они едут не домой, в деревню — они едут в свой областной центр и «приземляются» там. Здесь для них здесь дорого, а в пределах Садового кольца, понятно, еще дороже.
А.Э. — Даже с учетом того, что они могут получить общежитие?
Ю.Ч. — Да, естественно. У нас были конкретные люди в приемной комиссии вот с такими аргументами... Если бы студенты получали стипендию хотя бы в 4 тысячи, они могли бы еще тысячи 4 к этому добавлять, и это было бы эквивалентно той стипендии, о которой мы с вами говорили, на которую минимально можно пропитаться.
Е.П. — Студенты склонны задавать вопрос ректору о повышении стипендии. Она может зависеть от института, от вуза, могут быть какие-то решения о собственных надбавках?
Ю.Ч. — Нет. Государственная стипендия нам дается строго в рамках сметы — это определенная сумма денег. Есть правило, что стипендию может получать человек, сдавший сессию без троек, как минимум, на одни четверки. Соответственно, в рамках этих денег и того количества людей, которые сдали без троек, мы рассчитываем и назначаем соответствующие стипендии. Сейчас они от 1300 до 2000 для отличников, таков уровень. Если вуз по каким-то причинам очень богат, например, у него есть хороший спонсор, он может дополнять эти стипендии из внебюджетных источников, ради бога. Пока таких источников или вузов мало.
Е.П. — Есть еще небольшой нюанс в правилах поступления — льгота, касающаяся олимпиадников. В этом году её можно будет применять, кажется, один раз, в одном месте?
Ю.Ч. — Ее можно применять там, куда вы сразу сдали подлинник. Льгота, я считаю, очень приличная: условно говоря, если вы сдали ЕГЭ по какому-то предмету на
Е.П. — То есть, она используется единственный раз при подаче подлинников в один вуз?
Ю.Ч. — Да, нельзя подать заявления в пять вузов — и везде тебе балл посчитают с льготой, а потом ты придешь и отдашь подлинник куда захочешь. Льгота считается только тогда, когда ты принес подлинник. Пока ты не принес — считаются просто баллы ЕГЭ.
А.Э. — Исходя из этого, каждый должен рассчитывать свою тактику при поступлении...
Е.П. — Других значительных изменений, влияющих на тактику поведения абитуриента, в этом году не ожидается?
Ю.Ч. — Пока нет, хотя те правила приема, которые нас обязывали повесить на сайтах до 1 февраля, написаны на основании федерального проекта. Если вдруг эти правила будут утверждены с изменениями, мы вынуждены будем внести в них изменения. Поэтому все абитуриенты должны следить за возможными изменениями на сайтах.
Е.П. — До 1 марта эти изменения станут известны?
Ю.Ч. — Как только утвердят документы ...
Е.П. — Значит, у абитуриентов и их родителей начинается жизнь на иголках. Давайте вернемся к сравнению вузов, о котором мы уже начали говорить. Есть такой вопрос: мы часто видим итоги разных рейтингов, и МИЭТ там оказывается в первой десятке — но, тем не менее, каждый раз ниже Бауманки, МФТИ и некоторых других технических вузов. Почему так происходит?
Ю.Ч. — Мне нравится ваш вопрос :) Почему МИЭТ ниже Бауманки или МФТИ? МИЭТ должен быть первым, да?
А.Э. — Ну, мы готовы быть ниже МГУ ... :)
Ю.Ч. — Я бы тоже очень хотел, чтобы МИЭТ был первым, но есть реалии. Бауманке 180 лет. Может быть, когда МИЭТу будет 180 лет, он станет первым. Это шутка, но все-таки. МФТИ создавался как вуз-лидер по определению, в который направлялись все лучшие силы: академические, силы «оборонки», как раньше говорили, теперь это высокие технологии, и так далее. Но одно то, что МИЭТ стабильно в десятке, в районе
Е.П. — Кстати, вы сказали о приеме зеленоградцев. В этом году МИЭТ будет проводить целевой прием зеленоградцев? Будет ли он расширен?
Ю.Ч. — Приём будет, число мест останется примерно на уровне прошлого года.
Е.П. — Как вам результаты этого года по набору зеленоградцев, по качеству абитуриентов? Ведь у них был свой внутренний конкурс, и вступительные баллы были немного ниже среднего уровня по МИЭТу?
Ю.Ч. — При поступлении среди зеленоградцев было
Е.П. — Сейчас говорят еще об объединении вузов — сильнейших вузов с теми, кто послабее. Есть ли у МИЭТа такие перспективы?
Ю.Ч. — Этот процесс в стране уже начался, и он будет идти. В свое время был другой процесс — вузы создавались, филиалы отделялись и становились вузами, я уж не говорю о возникновении множества негосударственных вузов. Теперь, если говорить о государственных вузах, идет процесс наведения порядка. Можно назвать его оптимизаций, как угодно. Сегодня есть еще и дефицит детей — количество выпускников упало более чем в два В Зеленограде не так давно, примерно в 2003 году, было три с небольшим тысячи выпускников школ, а этом году их примерно 1450. Ясно, что маленькие вузы в этих условиях не очень перспективны. Кроме того, есть вузы, в которых чрезвычайно низкий средний балл поступающих — наверное, государство тоже не очень заинтересовано в поддержке таких вузов за счет бюджета. И, наконец, мы говорили в начале о том, что есть группа ведущих вузов, которая достаточно успешно развивается. Наверное, целесообразно, чтобы небольшие вузы присоединялись к вузам из этой ведущей группы и соответственно получали доступ к тем средствам, которыми обладают эти вузы — к их материальной, кадровой базе.
Е.П. — Вузы будут объединяться территориально? С кем можно объединить МИЭТ — с какими-то московскими вузами?
Ю.Ч. — Про МИЭТ я не хотел бы сейчас говорить, потому что так конкретно этот процесс еще не идет. Это непростой процесс. МИЭТ — вуз небольшой, ориентированный на достаточно элитную подготовку. Объединяясь с другими вузами, можно что-то приобрести, а можно и потерять то, что имеешь. Терять бы нам не хотелось ничего, а что мы приобретем в том или ином случае — надо хорошо подумать. Мы за этим процессом будет очень внимательно следить, и очень взвешенно относиться к тому, с кем и как объединяться, когда это станет реальным. В качестве примера могу привести МИФИ, который все знают. Но не все знают, что к этому вузу сейчас присоединилось очень много других вузов и техникумов его тематики, — ядерной, — и МИФИ стал неким «сетевым монстром», национально-исследовательским ядерным университетом.
А.Э. —МИЭТ может пойти по пути МИФИ? Будет искать где-то в регионах профильные партнерские вузы и с ними совместно работать?
Ю.Ч. — В отличие от ядерных вузов строгой сети электронных вузов не существует. Есть несколько вузов, ориентированных на электронику — их немного. Но пока мы в этом процессе еще не участвуем. Как только будем участвовать, мы вам обязательно об этом расскажем.
Елена Панасенко, Александр Эрлих