2009 год был объявлен в Москве Годом равных возможностей. Сейчас он закончился — и, оглядываясь назад, нельзя сказать, что на улицах города появилось гораздо больше людей в колясках. Насколько прошедший год и все социальные программы столичного правительства, к нему приуроченные, оказались полезными для самих людей с ограниченными возможностями? Таким был отправной вопрос для беседы в студии Zelenograd.ru с Еленой Егоркиной, руководителем «Семейного клуба» для родителей детей-инвалидов и Центра социальной помощи семье и детям «Зеленоград», который работает в системе учреждений Департамента семейной и молодёжной политики.

Послушать (29:16)

загрузить файл со звуком (20M)

 — Елена Эдуардовна, чем был для вас полезен прошлый год?

— Для нас он был полезен, прежде всего, тем, что были произведены работы по обеспечению доступа инвалидов всех групп в наши учреждения. При общей ситуации сокращения бюджета эта статья осталась защищённой, её никак не сократили, все запланированные работы были выполнены.

 — А родители и дети из вашего «Семейного клуба» как отзывались о прошедшем годе? Какую он принёс им реальную пользу?

— Появились новые программы санаторного лечения детей за рубежом в известных клиниках, по линии Департамента социальной защиты населения. И, может быть, они не приносят полного излечения, но возможность расширить кругозор, побывать за границей — это тоже очень важно для многих. А кому-то это принесло реальную пользу в медицинской реабилитации детей.

Появились и программы семейного отдыха. Ведь не все инвалиды нуждаются в медицинской реабилитации, а вот в отдыхе нуждаются все. И по другим направлениям дети-инвалиды получить оздоровительный отдых получить не могут вообще. Поэтому появление семейного оздоровительного отдыха — это очень важное достижение.

И третье достижение — это решение следующей проблемы. Некоторое время назад обеспечение инвалидов техническими средствами реабилитации и ухода было передано в Пенсионный фонд. Это было не очень удобно: там не было системы сложившихся специалистов, которые умели бы работать с этим контингентом, знали бы номенклатуру выпускаемых изделий и так далее. Большой опыт в этом был накоплен в Департаменте социальной защиты населения — и в 2009 году эта работа была возвращена в департамент. У нас в Зеленограде есть центр, который занимается предоставлением таких услуг, на базе КЦСО «Солнечный».

 — Семьи уже успели поездить по этим путёвкам?

— Да, семьи побывали за границей. И даже для тех, кто получил возможность оздоровительного отдыха со своей семьёй в России, это тоже важно. Дело в том, что в подавляющем большинстве семей кроме детей-инвалидов есть ещё и другие дети. И очень часто это является препятствием для поездки на отдых — ведь если поехать с больным ребёнком, то второго оставить негде.

По линии Департамента семейной и молодёжной политике очень важным направлением стали специализированные экскурсии в специальных автобусах, ориентированные на детей-инвалидов. В каждый округ дали по такие две экскурсии, причём мы выбрали сами, куда поедут наши семьи, и остались очень довольны. Мы столкнулись с проблемой, что, будучи москвичами, многие из наших детей никогда не были в Москве. Только после того, как префект Зеленограда приобрёл нам на выделенные средства специальный автобус, некоторые дети впервые побывали в Московском зоопарке, впервые выехали в столицу.

Появились также и семейные путёвки выходного дня — в них нет ограничений, чтобы это были только мама и дети, и мы стараемся направить семьи целиком. Такие путевки ориентированы не только на детей-инвалидов, но и на те семьи, которые не могут воспользоваться путёвками по линии социальной защиты в силу противопоказаний или тяжести заболевания ребёнка. Известно, что санаторные базы, как правило, ориентированы на лечение и оздоровление лиц, не имеющих серьёзных заболеваний, без сложных медицинских проблем — поэтому для таких детей есть некоторые ограничения. Они есть и для детей с нарушением психического развития. А Департамент семейной и молодёжной политики в своей экскурсионной программе таких ограничений не ставит. И теперь практически все дети со своими родителями по линии того или иного департамента могут отдохнуть вместе хотя бы два-три дня. Это тоже очень важно для семьи.

 — Я озвучу некоторые цифры: по данным Управления социальной защиты населения Зеленограда, в конце февраля 2009 года в нашем городе было 25 743 человека с ограниченными возможностями. Это примерно 9 процентов населения-то есть, примерно каждый десятый из нас инвалид. Почти две трети из них — это люди старше трудоспособного возраста, то есть пенсионеры и ветераны; 700 с небольшим детей-инвалидов, 140 колясочников, 134 инвалида по зрению и 47 инвалидов по слуху. Дети с какими видами инвалидности входят в ваш «Семейный клуб»?

— Наш клуб объединяет семьи, имеющие детей с различными нарушениями развития, у нас нет каких-либо ограничений. Главное — осознание родителями проблемы и их желание вместе её решать. Все наши программы носят интеграционный характер, то есть, рассчитаны на детей с различными нарушениями, а также на детей, которые не имеют нарушений, на взрослых, дедушек, бабушек — на всех членов семьи, в которой живёт ребёнок-инвалид.

 — Какая из категорий людей с ограниченными возможностями более всего нуждается сейчас в помощи, и в какой? Видимо, проблема доступа актуальна для инвалидов-опорников, так?

— Доступность среды — это очень серьёзная проблема, её так просто не решить. И не только из-за отсутствия финансов, но и из-за отсутствия технической возможности приспособить абсолютно все учреждения. В нашем городе этому уделяется много внимания, что очень радует. Есть совет общественных организаций, члены которого вместе с заместителем префекта Сергеем Ильичём Гагиным в 2009 году совершил ряд выездов в учреждения культуры, образования, социальной защиты этой группы населения. Они на правах экспертов оценивали приспособленность этих учреждений.

 — Инвалиды входят в эту группу экспертов?

— Обязательно. Как правило, руководители этих организаций — и есть инвалиды. Я сама была в составе этих групп, побывала в нескольких местах, открыла для себя очень многое. Меня поразило, насколько приспособлен торгово-развлекательный центр «Иридиум» — ведь всё-таки это коммерческая структура…

 — При его строительстве, кажется, приглашали в качестве эксперта Дмитрия Воробьёва, инвалида-колясочника, руководителя организации инвалидов «О.Д.А.«…

— В нашем визите туда приняли участие около 20 представителей разных организаций инвалидов. Мы были и на автокомбинате, где нам рассказали о том, как приспособлены автобусы — и инвалиды-колясочники сами попробовали въехать в них. Были рассказаны поразительные вещи: оказывается, они могут позвонить на автокомбинат диспетчеру, если планируют куда-либо поехать, и в этот день расписание автобуса будет изменено так, что к нужной остановке в нужное время подойдёт низкопольный автобус.

 — Это реально работает?

— По отзывам инвалидов, это работает замечательно. Я считаю это большим достижением.

На прошлой неделе мне довелось присутствовать на коллегии префекта Зеленограда Анатолия Николаевича Смирнова, которая была посвящена подведению итогов Года равных возможностей: выполнению программы и планам на следующий год. И хочу сказать, что очень приятно и очень важно, что первые лица города демонстрируют своё знание проблемы, выражают готовность её решать. Понимаю, что не всё зависит от средств, а есть реально объективные технические условия, которые значительно затрудняют решение проблем. Тем не менее, префект сказал, что они будут решаться. Вы знаете, понимание проблемы, желание её решать — это очень важно. Несколько лет назад многое было по-другому.

 — Именно Год равных возможностей что-то поменял?

— Я думаю, что нет. Это люди и их мировоззрение, независимо от Года равных возможностей. Ведь он уже закончился.

 — Программа повышения качества жизни инвалидов в Москве разработана до 2020 года, то есть, всё ещё начинается?

— Конечно. Тут не может быть окончания, потому что идет новое строительство, должны быть внесены изменения в проектно-сметную документацию.

 — Вы сказали, что не всегда есть возможности сделать среду «безбарьерной» для инвалидов. Но это касается старых районов. А, например, как вы можете оценить 20-й район — там всё уже сделано на «4+" и на «5»? Как там всё приспособлено для инвалидов?

— Что касается жилых зданий, то там, наверное, лучше, чем в других районах. Но в типовые проекты пока ещё не внесены конструктивные изменения — ведь это очень длительный процесс. То есть, дома пока строятся по старым проектам. Мало того, инвалиды по закону должны участвовать как эксперты в комиссиях по приёмке. Но это не всегда работает. На коллегии конкретно обсуждалось, как сделать так, чтобы подрядчик — тот, кто строит объект — был заинтересован в этом, чтобы он еще в начале строительства обратился бы сам, чтобы ему подсказали, где и какие приспособления надо установить, как это нужно сделать, чтобы потом не переделывать.

-То есть, невозможно пока привлечь инвалидов к этой работе?

— Дело не в инвалидах, а в том, что в этой части не работает закон о том, что это обязательно. Сейчас разрабатываются для этого механизмы… На коллегию был приглашен руководитель отдела жилищно-коммунального хозяйства, префект попросил, чтобы такой механизм в нашем округе был уже внесён в распорядительный документ.

 — Значит на уровне округа это можно решить, не ждать, когда что-то изменится «сверху»?

— Конечно. Я считаю, что это было самое главное на коллегии — когда префект сказал, что они этот вопрос будут решать в каждом конкретном случае. Ведь дело не только в деньгах, их дают не на нужду, а на умение решать эту нужду. И когда люди демонстрируют свои подходы, свою грамотность, желание, я думаю, что средства появятся.

 — Ещё один вопрос по поводу доступности среды. Говоря об этом, всё время имеют ввиду инвалидов — но ведь есть термин «маломобильная группа населения». Его можно расширить и на мам с колясками, которые мало чем отличаются от инвалидов-колясочников в смысле барьеров и доступа. И их гораздо больше. С ними идёт работа? Ведь они тоже эксперты, могли бы многое подсказать.

— Не думаю, что их привлекают в качестве экспертов, по закону должны привлекать только инвалидов. Но интересы мам с колясками учитываются. Под «маломобильными группами» понимаются не только мамы с колясками, но и те люди, которые пользуются тростью, и те престарелые граждане, которые должны сумку на колёсиках провезти. То есть, задача — сделать удобным город для всех его жителей. Кончено, говорится о том, какая должна быть база у пандуса, чтобы туда могли встать коляски, имеющие разные расстояния между колёсами. Когда укладываются по лестничным сходам два уголка, это совсем неудобно, не поставишь.

 — Да, когда оси у колясок разной ширины, с этим ничего не сделаешь. С одной стороны, пандусы сделали, а на самом деле ими пользоваться нельзя.

— Да. Ко мне как к депутату районного совета «Крюково» в прошлом году обратились двое жителей, которые просили переоборудовать уже имеющиеся устройства возле входов. Я обратилась к главе Управы района «Крюково», и все работы по переоборудованию были выполнены с учётом интересов этих жителей.

 — Значит, нужно не молчать о проблемах?

— Конечно. Ведь нужно понимать, что чиновники не экстрасенсы, мысли читать не умеют. Нужно о своей нужде сказать. Не побояться, пойти и сказать — в любое учреждение: в Управу, в общественную организацию, в муниципалитет. Думаю, что никто не оставит без внимания такие обращения.

 — Мы разговаривали с представителями Ассоциации «Единство непохожих» и слышали отзывы инвалидов, которые очень хотели добиться, чтобы их подъезды были удобно оборудованы. Но ведь есть много людей, кто по своему физическому состоянию не может ходить по инстанциям, выбивать что-то…

— Можно попросит знакомых, можно позвонить. У тех, кто не может выходить, есть социальные работники, через них обратиться в учреждения социальной защиты. Если человек ни о чём не просит, кто узнает о его нужде? Понятно, что никто. Кроме того, сейчас поставлена и такая задача — оборудовать один район, потом второй район. Не по точкам, где проживают инвалиды-опорники, а именно по районам.

 — Как раз на эту тему в прошлом году прошел конкурс «Город для всех», но его результаты не были опубликованы. Там должны были выдавать отличительные знаки тем, кто отличился — например, «Магазин для всех» или «Школа для всех». Кто участвовал в этом конкурсе в Зеленограде, вам не известно?

— Два наших учреждения стали победителями этого конкурса: управление социальной защиты населения Панфиловского района и ещё одно учреждение, которое я не помню. Участниками были практически все учреждения социальной защиты населения. Могу добавить, что из учреждений культуры оборудованы подъёмником театр «Ведогонь», библиотека в 6-м районе — это места, где я сама побывала. Вообще, созданы замечательные условия. Есть библиотека для людей с нарушением зрения, да и они сами отмечают, что это очень удобно.

 — Перейдем от безбарьерной среды к образованию — это актуально для детей-инвалидов «Семейного клуба». В постановлении правительства Москвы по поводу Года равных возможностей говорилось о том, что для них будут организованы места для дистанционного обучения, им будет передаваться компьютерное оборудование. Это работает?

— С образованием, насколько я знаю, проблем нет вообще. Дистанционное обучение было впервые внедрено в образование несколько лет назад, еще когда 367-я школа располагалась в 14-ом районе. Все дети-инвалиды, которые учатся на дому, были обеспечены компьютерами. В 2009 году я побывала в новом здании этой школы и убедилась, что с оборудованием там проблем никаких нет.

Если говорить об образовании, то в области среднего и высшего специального и профессионального образования мы разработали и запустили в конце прошлого года программу Московской Академии по дистанционному образованию наших зеленоградских родителей детей-инвалидов. Мало того, у нас, по счастью, была такая возможность — по линии нашего департамента мы предоставляли товары длительного пользования — и в их числе мы передали компьютеры тем родителям, которые их не имели, чтобы они могли обучаться. Для них там есть четыре специальности — менеджмент, право, логистика и ещё что-то. Но чтобы участвовать в этой программе, нужно иметь какое-либо образование, потому что тут речь идёт о повышении квалификации.

 — Много родителей воспользовалось такой возможностью?

— Мы набрали в группу 25 человек и провели первое занятие в Центре социальной помощи семье и детям. Теперь они дальше учатся дома. Есть возможность набрать ещё — сейчас мы видим, что не все желают обучаться, так что у нас есть возможность дополнить эту группу. Тех, кто не умеет пользоваться компьютером, обучают тем программам, которые необходимы для занятий — специалист приезжает в Зеленоград, на дом. Я считаю, что это замечательно.

 — Осталось ещё предложить им дистанционную работу, и будет совсем хорошо.

— Отчасти им оказывается содействие и в трудоустройстве, но тут много зависит от желания работать у самих родителей, ведь иметь диплом для этого мало. У них появятся новые возможности — расширятся социальные контакты, они пообщаются с педагогами, приобретут новые знания, а дальше всё будет зависеть от них.

 — Перейдем к здравоохранению. За Год равных возможностей как-то изменилась ситуация, о которой наслышаны все, кто сталкивался в инвалидностью — ежегодная переаттестация, на которую нашим инвалидам приходится ездить в Москву? Причем подчас людей с такими очевидными диагнозами, как ампутация ноги, наша система здравоохранения заставляет каждый год доказывать, что нога не выросла за это время?

— Эту проблему родители наших детей перед нами обозначили. Мы на этот год поставили задачу — решить вопрос о том, чтобы детское педиатрическое бюро, которое находится в Митино, производило выездные заседания у нас. Кроме того, родителям детей, которые страдают психическими заболеваниями, приходится ездить в Москву на Ленинский проспект, и мы наметили для себя задачу так же проработать вопрос о том, чтобы специалисты приезжали сюда.

Что касается вашего вопроса об ампутации, то здесь всё не так просто, как кажется. Подходы к определению инвалидности предполагают не ограничения в здоровье человека, а ограничения жизнедеятельности. Когда у взрослого человека произошла ампутация, то цель социальной реабилитации состоит в том, чтобы подобрать ему удобный протез, научить его пользоваться им. И на это время человеку платится пособие. После этого он может научиться с этим жить, профессионально осуществлять свою деятельность без каких-либо ограничений.

А нам, как обывателям, кажется — ноги нет, нога не вырастет. Тут идёт речь не о том, что кто-то оценивает потерю его ноги. Речь об ограничении жизнедеятельности, которое может быть со временем снято: например, была дана одна группа инвалидности, после протезирования будет дана другая группа и проведена реабилитация, которая включает в себя целый комплекс мероприятий, в том числе, психологического характера. И группа может быть совсем снята.

 — Наверное, это актуально для пенсионеров, которые уже не могут реабилитироваться до конца? И поэтому им процедура переаттестации кажется очень тяжелой и ненужной.

— В быту очень важно научиться пользоваться протезами и различными приспособлениями. На это время и даётся группа, потом она пересматривается. По крайней мере, я не осмелюсь рассуждать в этом вопросе и оценивать политику правительства.

 — Ещё одна удивительная вещь, о которой мы узнали в Год равных возможностей — это социальное такси. Оно работает оно по достаточно странным правилам: инвалиду или его родственникам нужно приехать в определенное место — раньше оно располагалось в Москве, потом появилось в Зеленограде, и работает три дня в неделю, три часа в день. Там нужно получить талон на поездку. Стоит этот талон 220 рублей, то есть, в два раза больше, чем обычное такси по городу. Инвалиды этим пользуются? И как эта услуга ими оценивается?

— Это действительно большая проблема с социальным такси. Я могу сказать, что детям для разовых поездок мы предоставляем такие услуги, у нас есть транспорт. Что касается других лиц с ограничением жизнедеятельности, я просто не знакома с практикой решения этих проблем. Я знаю, что очень многие имеют транспорт. Хоть его сейчас и не предоставляют, но предоставляли раньше. У нас так остро эта проблема не стоит.

 — И расскажите немного о самом «Семейном клубе». Чем вы занимаетесь? В клубе была программа «Спартианская семья» — что это такое, каковы её принципы?

— Да, это одна из наших первых долговременных программ нашего клуба. Она направлена на разностороннее развитие личности и предполагает участие в ней лиц различного возраста, различного состояния здоровья, то есть, всех членов семьи. В тот момент, когда мы создали клуб, мы как раз искали такие программы и формы работы, которые позволили бы объединить в совместной деятельности детей, родителей и других детей, которые живут в семьях с детьми-инвалидами. И мы разработали программу «Спартианская семья», сейчас она успешно реализуется. В 2009 году мы провели уже 11-е городские Спартианские игры. При поддержке префектуры мы выиграли конкурс социально значимых проектов и провели школу, которая дает ребёнку возможность попробовать себя в разных видах деятельности и выбрать для себя наиболее привлекательный. Программа и игры развивают определённые физические качества, знания и творческие качества. В системе оценки победителей применяется качественная система оценок — «класс», «блестяще» и так далее…

 — С детьми занимаются спортивные тренеры, педагоги?

— Программа не требует специальной подготовки. Каждый занимается сам — например, ходит в бассейн, развивает в себе что-то. На играх он может это продемонстрировать. Мало того, его способности оцениваются не по отношения к другим участникам игр, а по отношению к собственным достижениям. Клуб работает уже почти 20 лет, и у каждого участника есть паспорт, куда заносятся его собственные достижения. Условно говоря, он соревнуется сам с собой.

 — Работа в вашей сфере — это достаточно тяжёлый труд, который чем-то похож на труд врачей. Они каждый день сталкиваются с человеческой болью, и вы тоже постоянно имеете с ней дело. Как это началось в вашей жизни? Как вы пришли к работе с инвалидами?

— Я сама имела к этой проблеме непосредственное отношение. У меня ребёнок с нарушениями развития, и я начала решать свои собственные проблемы. И очень скоро убедилась, что вместе их решать гораздо проще.

 — Это было желание помочь другим таким семьям?

— Желание помочь им и себе. Тогда не было понимания того, что вся такая семья находится в сложной жизненной ситуации, не только ребёнок-инвалид, но и другие дети в семье тоже. На самом деле, тогда было очень трудно, была стена непонимания. Сейчас всё значительно поменялось. Сейчас я не была бы уверена в том, что мне лично надо создавать такую организацию или вступать в неё. Так много делается со стороны государства, а тогда не было практически ничего.

 — А сейчас инвалиды ощущают необходимость объединяться?

— Да, только для решения уже других задач, потому что у человека есть очень важная потребность — потребность самореализации, а также желание общения и получения признания со стороны. Наши программы именно это и дают. Мы всегда показываем ребёнка с нарушением развития со стороны его возможностей, то есть, демонстрируем не то, что он не ходит или плохо видит или слышит, а то, что он умеет при этом делать. И тогда акцент с нарушения развития смещается в сторону его возможностей.

Елена Панасенко