- Родился я в деревне, в Витебской области. Жили очень бедно, помню постоянный голод. Окончил 3 класса, в 16 лет остался сиротой. В 18-м году в деревне появились части Красной Армии. В это время я батрачил: ходил по дворам, нанимался работать плотником. В 1928-м призвали в армию, в брянский полк связи. В полковой школе готовили специалистов по связи, в то время как раз появилась в них нужда. Первое направление получил в Полоцк, в 7-й сектор ПВО. Работал я на совесть и вскоре был назначен командиром телеграфно-строительного взвода.
В 33-м встретил свою первую жену. Расписались, получили десятиметровую комнату в общежитии, но прожили тогда всего 5 дней - меня откомандировали в пулеметный батальон, на Дальний Восток. Поезд, в котором я ехал, все время останавливался, отцепляли вагоны, и до Владивостока добрался через месяц. Здесь я прослужил до 1939 года. Работы было много, трудностей тоже; с питанием приходилось туго, а к тому времени я жил с семьей, родилась дочь.
В 38-м - мы жили в селе Барабаш - случилось сильное наводнение. Несколько суток шел проливной дождь; валом воды сносило крыши домов. Пытался спасти людей, но меня самого смыло с сопки и начало относить в Тихий океан. Слава Богу, меня вытащили из воды товарищи - схватили за плащ. Залез я на крышу казармы и вижу ужасную картину - люди тонут, кричат о помощи, рядом плывет домашний скот. Многих так и не удалось спасти - их снесло в океан...
В 39-м я попросил новое назначение, так как моя дочка сильно болела. Меня назначили начштаба 250-го стрелкового полка в Тульской области. Тогда уже в армии понимали угрозу войны и проводилась инспекция военной подготовки дивизий. В наше расположение приезжал сам Буденный. Вообще, времена были тяжелые. На моих глаза шли аресты и сильно "чистили" командный состав. Вскоре наш полк развернули в дивизию и направили на Финский фронт. От той войны у меня осталось ощущение, что она была ненужной и даже, может быть, глупой. Потери наших бойцов были очень большие, а в результате боев границу отодвинули всего на 40 км.
Там же меня первый раз ранило. Произошло это так. Шли с разведывательной ротой лесом и увидели впереди лощину метров на 500. Меня потянуло выйти на дорогу, а она простреливалась финскими стрелками. Они сидели в ветвях больших деревьев, и заметить их было очень трудно. Вот и попала в меня пуля-"кукушка", прострелила оба колена.
Повезли на санитарной машине в Ленинград. В госпитале народу было много, не хватало коек и лекарств. Лежал со мной в палате молодой парень, тоже с перебитыми ногами. Во время обхода к его кровати подошла главврач с другими докторами и санитарами и сказала, что, для того чтобы кости правильно срослись, нужно забить в ногу медицинские гвозди. И тут же, без всякого наркоза, привязали к кровати и забили. Кричал он ужасно. Я думал, что меня ждет то же самое, признаюсь, в тот момент мне было страшнее, чем на фронте.
Начало Отечественной войны застало меня в Могилеве. Весь наш отдел курсов командиров связи немедленно отправили на южный берег Днепра. Бесконечные бомбежки, огромный поток беженцев. Шли в никуда, в пути многие погибали, подрывались на минах. У меня связь с семьей к тому времени потерялась, их эвакуировали, но найти их местопребывание я не мог.
Наши курсы развернули в Куйбышевское училище связи. По счастливой случайности удалось разыскать семью (жена вот-вот должна была родить второго) и вызвать их в Куйбышев. По пути, в товарном вагоне, жена родила еще одну дочку. А меня опять перебрасывали - сначала в Пензенскую область командиром батальона, там мы строили к зиме палатки, носили на плечах лес. Затем - на станцию Пала, в сформированный отдельный линейный батальон связи. Там я познакомился с Галей. Мы подружились, она была совсем молоденькой телеграфисткой-морзисткой. Война, конечно, быстро нас развела и раскидала по разным местам.
В 43-м году - новое назначение, под Курск. Летом 43-го 11-я армия прорвала немецко-фашистский фронт южнее Козельска. Это был перелом в войне, но победа на Орловско-Курской дуге досталась огромной ценой. До сих пор ведь не подсчитаны убитые. Я помню поле, усеянное трупами, огромное количество артиллерии, бронетехники, разбитой и оставленной. В общем, кровавая мясорубка. Там же, под Курском, я получил второе ранение. На станции Батогово находился командный пункт, и нашей части было дано задание восстановить разбитую телеграфную линию. Не прошли мы по лесу и километра, как взорвалась противотанковая мина. Один сержант, которому оторвало обе ноги, взял автомат и застрелился.
Меня ранило осколком в левую ногу, а моему товарищу осколок от мины пробил грудь. Я сразу же разорвал рубашку и перевязал его и себя, и остались мы лежать на минном поле. На рассвете начали ползти в нашу сторону, но только к вечеру нас нашли. Положили на носилки и несли 4 км по лесу, к станции. Думал, честно говоря, что не выживу, но и на этот раз Бог спас.
После второго ранения меня послали в тыл, долечили в госпитале, стал я инвалидом II группы. Но работы в тылу было много, испытаний не меньше, чем на фронте: и голод, и холод, и бессонные ночи.
В 44-м получил назначение на военную кафедру в Пензенский индустриальный институт, преподавал. Где только не работал - и в МВД Ульяновской области, сначала помощником начальника областной милиции, потом замначальника хозяйственного отдела. Затем, уже после окончания войны, служил в Магадане. Не хотелось опять разлучаться с семьей, но приказ есть приказ. В 53-м я демобилизовался. За время войны меня наградили орденами и медалями. 4 ордена - Отечественной войны I и II степени, орден Красной Звезды, Красного Знамени (это первый советский орден), 15 юбилейных медалей.
В конце 50-х переехали с семьей под Москву, в Крюково. Построил я отличный домик своими руками, из сосны. Позже мне было очень жаль, что его сломали, хотя нам и дали 2-комнатную квартиру. В 78-м, уже после смерти жены, я чудом разыскал Галю. Это было тоже счастливым случаем - сколько лет после войны прошло! Вот и живем...
То, что рассказал Петр Федорович, - лишь сотая доля истории его жизни. О том, как жили люди в разных уголках бывшего СССР, от Белоруссии до Дальнего Востока; о том, как по-разному выполняли свой военный и гражданский долг во время войны; о сестре Петра Федоровича, сожженной с тысячами других в белорусской деревне, об этом можно написать целую книгу... О войне, мире, любви, судьбе человека. Об истории его жизни и истории всей страны.
Ю.КРАВЧЕНКО